Франсуа Бегодо играет учителя французской словесности, тоже Франсуа, которому приходится вдалбливать в головы подростков нюансы «сослагательного прошедшего несовершенного», в то время как им впору учиться читать и говорить. Для многих из учеников французский – не родной язык: кто-то приехал из Китая, кто-то с Мали - оттенки цветов в классе самые разнообразные. Характеры тоже разные, и далеко не простые. Школьники хамят, дерутся, корчат из себя кретинов и не перестают удивлять. Двоечница втихаря читает Платона, а отличник оказывается заядлым геймером.

Сам Франсуа, не до конца простившийся с панковской юностью, ведет себя неформально и напору подросткового хаоса противопоставляет снобистскую иронию. Школьники интересуются (практически снимая вопрос с языка у зрителя), не гей ли он? Франсуа не теряется, острит и в результате отнекивается. По совместительству являясь еще и классным руководителем, он проводит занятия, нацеленные на раскрытие личности учеников. Почти по Достоевскому, просит ребят рассказать о том, чего они стыдятся, или сделать письменный автопортрет: что вы любите, что не любите? «Ненавижу математику, расистов и Матерацци». Так и проходят уроки.

Школа сама по себе – система абсолютно замкнутая, как в России, так и во Франции. Не случайно в оригинале фильм называется «Между стен». Тут действуют собственные законы и правила, зачастую непереводимые на обычный человеческий язык. (Так, длинную тираду директора чернокожий мальчик объясняет своей матери, не знающей французского, одним словом: «отчислили»). Режиссер Лоран Канте отказывается от необходимости перевода и использует известный в практике обучения иностранному языку механизм погружения. Он нарушает непроницаемость школьных стен. Зритель как будто присутствует в классе и постепенно (фильм идет больше двух часов, так что время есть) запоминает лица и имена подростков, втягивается в школьные проблемы. Будучи художественным фильмом, «Класс» примеряет на себя форму документального кино. За это, и за остросоциальность, его и оценили в Каннах, где французская картина удостоилась «Золотой пальмовой ветви» впервые за двадцать лет.

И по форме, и по содержанию, «Класс» представляет интерес, в том числе и для российского зрителя (будет, в частности, полезно узнать, что на педсоветах во французских школах присутствуют депутаты от класса, что делает систему немного прозрачнее и гуманнее). Но вот представляет ли картина интерес для мирового кино, остается вопросом. Кажется, эта качественная трансляция реального опыта очень далека от искусства, каким принято считать кинематограф.

Мария ГРОСИЦКАЯ