|
Глядя на эту эффектную женщину невозможно поверить, что в детстве Ирина Безрукова считала себя гадким утёнком. В последнее время о ней чаще говорят, как о светской львице, как о жене популярного актера. Однако, даже в такой яркой оправе этот изысканный самоцвет привлекает к себе заслуженное внимание.
Выдающаяся скрипачка
- Ирина, ваша судьба с успехом могла бы лечь в основу типичной американской мелодрамы: цепь трагических событий, сомнений и роскошный финал. Давайте вернемся к начальному титру: вы родились не в Москве?
- В Ростове-на-Дону, это на юге, поэтому мне и сейчас не хватает ранней ростовской весны, тепла и солнца. В детстве всегда есть много хорошего: у меня был изумительный дед Иван, он прошел всю войну, а потом его назначили директором ресторана «Донская кухня». Мое детство пришлось на довольно трудное для нашей страны время, и, я помню, дед все время откуда-то возникал и приносил что-нибудь вкусное – осталась в памяти большая коробка с оранжевыми апельсинами. Дед рано погиб в катастрофе – ехал на мотоцикле, а сзади его нагнал автобус… Он был очень веселый, творческий человек, пел в хоре.
- Артистизм достался по наследству от деда?
- Не только. Мой папа был талантливый, успешный музыкант - гобоист. За него спорили несколько лучших симфонических оркестров: Кремлевский, Горьковский и Ростовский. Он выбрал Ростов-на-Дону. В этом городе и встретил маму. У нас не было своей квартиры, мы жили в творческом общежитии на знаменитой улице с очень красивым названием Турмалиновская. В это общежитие селили всех творческих людей города, постоянно кто-то пел, кто-то плясал, или занимался на скрипке, когда родители уходили в театр, нас с сестрой зазывал к себе кто-нибудь из соседей, устраивали нам настоящий кукольный театр – в такой атмосфере мы с Олей росли. Детишками мы были шаловливыми, носились по коридорам с табунком таких же сверстников. С четырех лет играли на скрипке – папа мечтал, чтобы мы стали выдающимися скрипачками. Потом настал такой момент, не самый весёлый в нашей жизни, когда мама с папой расстались. Самую серьезную роль в этом сыграло папино пристрастие к алкоголю. Творческие люди очень быстро к этому привыкают, а время было самое популярное для употребления алкоголя - не пил, наверное, только кто-то очень больной. А папа, когда выпивал, он был не спокойный человек, а темпераментный. Маме стало сложно, и они решили, что правильнее жить отдельно. В этот момент произошел какой-то детский слом, и в знак протеста я сказала, что не буду играть на скрипке, потому что этого хотел именно отец. Я положила скрипку и сказала - не буду.
- Сестра поддержала ваш протест?
- Она несколько иная по складу: я была более ответственная, а над ней надо было стоять, чтоб она занималась, вот и она решила, что не плохо бы тоже бросить скрипку, уж очень хотелось на улицу к друзьям - играть прыгать. На этом наша музыка закончилась, но, если честно, я не жалею. Конечно, занятия сыграли свою роль – мне было очень просто в театральном училище: я знала ноты, у меня был слух, я могла петь. В жизни это пригодилось, но играть на скрипке - желания нет.
- А как мама отнеслась к этому решению?
- Маме уже было не до моей музыки, она серьезно болела, у нее была сложная опухоль головного мозга, мама пережила две операции. Весь груз нашего воспитания лег на бабушку – она специально продала в деревне дом и приехала, чтобы нам помогать. А уж бабушке и вовсе было не до того, для нее главное, чтобы девочки были накормлены, одеты и учились. Она ухаживала за мамой, потому, что мама последние два года лежала дома и угасала. Когда мама умерла, мне было 11 лет, сестре 10… Мы уже понимали, что это неизбежно, потому что все происходило у нас на глазах и чаще всего в доме звучали слова: врач, хирург, операция…
- Медицину возненавидели?
- Нет. Мама была врачом, работала и фельдшером, и операционной сестрой, когда осталась с нами одна еще подрабатывала по ночам в аптеке. Я и сама хотела стать врачом, сейчас понимаю: это потому, что я не хотела, чтоб этот ужас повторился. Я всегда занималась какими-то медицинскими вещами, состояла в школьной сандружине – это было модно, мы бегали с носилками, бинтовали мальчиков, и у меня это здорово получалось. Однажды моя подружка упала на улице, ударилась о бордюр – у нее был открытый перелом руки. Я перетянула руку, наложила шину – все очень грамотно. В жизни это еще не раз пригодилось, дома я главный доктор, все могу делать: повязки, уколы. К счастью, у меня семья достаточно здоровая.
Набегалась на всю жизнь
- Вы, наверное, придерживаетесь здорового образа жизни?
- Если вы имеете в виду отказ от вредных привычек – да. Мне не нравится алкоголь, и никогда не нравился – за всю свою жизнь я выпила, наверное, не больше пяти литров алкоголя. Я не курю, даже находиться в накуренном помещении для меня проблематично. Дело в том, что с курением мне «повезло» еще в детстве. Лет в пять меня пытались научить курить – в деревне местные мальчишки красиво пускали кольца дыма из своих «беломорин». Мне объяснили, что для этого нужно взять папироску в рот и очень сильно втянуть в себя воздух. Я так и сделала, закашлялась до слез и упала. Запомнила этот урок на всю жизнь.
- Какие-то особые диеты или модные системы питания соблюдаете?
- На диетах не сижу – это не полезно для самочувствия, любое насильственное ограничение – это стресс для организма. Сейчас я не ем мяса, причем, это мой третий вегетарианский период – я начинала есть мясо, когда в этом возникала потребность и снова от него отказывалась, когда понимала, что так хочет мой организм. Сейчас мы с Сережей питаемся по системе доктора Волкова: можно есть сколько угодно и в любое время суток – хоть ночью, но лишь тогда, когда действительно хочется и лишь то, что можно. По этой системе Сережа быстро похудел после «Бригады» для съемок в «Участке».
- А какие у вас отношения со спортом?
- Спортом я перезанималась в детстве. Когда я училась в седьмом классе, к нам в школу пришел тренер по легкой атлетике – отбирал детей в спортшколу. А у меня в этот день было «олимпийское настроение» - я прыгнула дальше всех. Меня выбрали, и я стала тренироваться: бегать с барьерами, прыгать в длину и высоту. Тренировка начиналась с легкой пробежки… на одиннадцать километров. Я набегалась на всю свою жизнь! Однажды одна бегунья сбила меня на гаревой дорожке – я летела, тормозя всеми конечностями. Поднялась, с разодранными коленками и локтями и поняла, что спортом заниматься я больше не хочу. Да еще добавила шока сама легкоатлетка, похожая скорее на мужчину, чем на женщину, с жилистыми ногами, увитыми венами – мне стало страшно, и спорт для меня закончился. Сейчас я делаю несколько простых упражнений на пресс и на гибкость – чтобы оставаться в форме, хожу в бассейн, а остальное возникает в процессе моей профессии – допустим для съемок в «Графине де Монсоро» я научилась ездить верхом.
- Как вы оказались в числе «факелоносцев олимпийского огня»?
- Это было неожиданное предложение. Я обычно ложусь спать поздно, с утра хочется выспаться. Меня разбудил телефонный звонок – предложили нести Олимпийский огонь по Москве. Я подумала спросонья: опять бежать… Но было приятно оказаться в ряду актеров, которые несли огонь в Голливуде - Тома Круза и Дженифер Энистон. Положенные 300 метров пробежала легко. А потом мне предложили поучаствовать в передаче «Форт Боярд». Там такой экстремальный спорт, что фитнес рядом с ним отдыхает – приходилось делать такие вещи, о которых было даже подумать страшно. К примеру, мы с Анечкой Тереховой ползали по шатким дощечкам на тридцатиметровой высоте, а под нами ходили тигры. А потом мне еще пришлось «довольно тесно общаться» с огромными тараканами, жабами и каракатицами. Ощущение просто сказочное!
Гадкий утенок
- Хочется еще на пару вопросов вернуться в детство: в школе вы хорошо учились?
- Даже более, чем хорошо: у меня было всего четыре четверки, остальные пятерки. Я была предоставлена себе, поскольку бабушка не могла мне помочь с учебой. Она была милейшая, добрая, деревенская бабушка, но у нее было всего четыре класса образования: еще до войны, едва освоив грамматику, она пошла работать – время было очень тяжелое. А после войны освоила профессию ткачихи – образование для этого не требовалось. Потом, когда мы с сестрой легли на ее плечи, бабушка стала работать дворником – убирала огромный участок, ее все знали и любили. Мы с сестрой иногда помогали ей сгребать снег, собирать листья, но стыдились этого, глупые. Иногда у нас возникали серьезные идеологические споры. Когда я выбрала профессию актрисы, бабушка сказала: «Это не работа», - и, указывая рукой в сторону телевизора, говорила: «Посмотри, здоровые мужики, ленивые, работать не хотят вот и идут в артисты. Вместо того, чтобы таскать шпалы или плавить сталь, нарядятся и ходят». Однако, как только начинался ее любимый фильм «Семнадцать мгновений весны», она садилась перед телевизором и замирала, Тихонов был ее кумиром. Я ей говорила: «Что же ты на него смотришь, это же ленивый хлопец», - она только отмахивалась. Пока я училась на первых двух курсах театрального института, она еще пыталась мне внушать: «Может, ты пойдешь в торговый техникум, или медсестрой, или воспитательницей в детсад», - все искала мне практичную профессию, чтобы можно было на еду заработать. Бабушка была святым человеком. Она умерла, когда я закончила институт.
- Обычно выбирают актерскую профессию по трем причинам: чтобы доказать любимому мальчику, который отверг, чтобы «насолить» подружкам или когда есть кумир-артист, с которым мечтаешь встретиться.
- Кумиров у меня не было. Мне нравились разные артисты, но такого фанатизма не было: я не собирала автографы, не вырезала заметки. У меня была другая история. Поскольку меня воспитывала бабушка, я была сильно замкнутым человеком, я много читала, но не очень хорошо находила общий язык со сверстниками. Может это к счастью, потому что сверстники были разными и интересы у них тоже были не одинаковые, уже собирались компании, выпивали. Я пару раз сходила в такую компанию и поняла, что чувствую себя там неловко. Я стала искать: чем бы мне заняться - в девятом классе я наконец-то задумалась, кем же я хочу быть? И вот я наткнулась на плакат дворца пионеров «Набор в студии», равнодушно перечитываю список кружков и вдруг дохожу до «театрального» и понимаю, что у меня внутри что-то начинает происходить. Я как тот гадкий утенок из сказки подумала: «Господи, ведь кто-то же там занимается! Какие они счастливые!». Я поняла, что очень сильно хочу в эту студию, но и очень боюсь…
- Почему вы так себя недооценивали?
- Потому что в моей жизни было много потерь и утрат. В меня верил папа, но это касалось только музыки – он говорил, что у меня абсолютный слух. Но он исчез, а мама умерла…И некому меня было поддержать, некому сказать, что я самая лучшая, поэтому у меня сформировалось стойкое ощущение неуверенности в себе. Если бы рядом были родители, хвалили бы меня… У моего сына, к примеру, даже мысли не возникнет, что он какой-то не такой – он самый замечательный, самый талантливый, ему об этом и говорить не надо, он сам знает. Он взращен в любви и лишен каких-либо комплексов. В детстве очень важно, чтобы было все, как у всех: родители, Новогодние праздники, нарядное платьице, Первомайская демонстрация с папой, с мамой, с флажками и шариками – у меня этого не было. Отсюда и неуверенность.
- Отец больше не появлялся?
- Он уехал на родину своей матери и в нашем воспитании практически не участвовал. Приезжал несколько раз, но алкоголь… Человек, который пьёт, он деградирует потихоньку, ему себя бы спасти – там уже ни до кого… Я всё-таки пошла в ту студию. Пришла, а мне сказали, что поздно, что им такие старушки уже не нужны - надо было в 4-6 классе приходить, как написано в объявлении. Я в слезы: реву в три ручья, всхлипываю и не знаю, что делать: жизнь закончилась, не начавшись. Кто-то меня пожалел: «Чего ревешь, за углом в доме учителя есть народный театр, иди туда – там всех берут». Я тут же вытерла все, что текло по моему лицу и пошла «за угол». А там мне предложили сыграть пару этюдов: надо было разными способами украсть кошелек у руководительницы, так, чтобы она не заметила. Я что-то изображала, тырила этот кошелек. Меня приняли и похвалили: «Какая молодец, ты случайно не профессиональный вор?», - сразу дали роль. А потом оказалось, что я попала в самую лучшую театральную студию - надо же, как угодила! Оттуда вышел известный режиссер Анатолий Васильев, говорят, что где-то там есть следы Кваши, Глущенко. Не знаю, может это уже легенды. Я стала играть, а из этой студии было модно поступать в ВУЗ. Я поехала в Москву, прошла на конкурс к Юрию Мефодьевичу Соломину, а потом испугалась и провалилась. Но была настроена через год приехать снова. Бабушка сказала: «Зачем куда-то ехать, у нас театр не хуже Московских, здесь у тебя дом». Она оказалась права, наше училище занималось по ГИТИСовской системе, я легко в него поступила и стала учиться. Уже с первого курса мы играли в массовках, а на втором мне доверяли молодые роли. По окончании я осталась в родном театре.
- Как сложилась судьба у вашей сестры?
- У нее совсем другая история: Оля очень рано вышла замуж, родила первого ребенка еще до совершеннолетия, а следом второго – она у нас была мамочкой. Когда мой сын был маленьким, Оля специально приезжала в Москву, чтобы с ним нянчиться. А сейчас она работает профессиональной няней, нянчит младенцев в обеспеченных семьях. Сложная работа, но ей нравится. Она веселая, сердечная - такая пышная украиночка, ее любят все: и дети, и собаки.
Распугала всех поклонников
- Ирина – вы довольно разнопланово самовыражаетесь: вы работали моделью по стрижкам у Сергея Зверева, демонстрировали отечественные модели одежды на подиумах разных стран и даже продюсировали съемки музыкального видео-клипа. Вам мало быть просто актрисой?
- Мне нравится попробовать себя в чем-то мне незнакомом, я от каждой грани своего нового «я» получаю наслаждение.
- Сейчас довольно часто вас можно увидеть в программе «Магазин на диване» - вы потрясающе «аппетитно» рекламируете ювелирные изделия. Вам интересен такой «роман с телевидением»?
- Раскрою секрет: я уже год в этом проекте не работаю. Но поскольку в свое время мы не заключили никаких контрактов, мое изображение до сих пор используют. Сегодня мои агенты подобной оплошности не допустили бы. Но я не жалею, если кто-то смотрит эту программу, и кому-то нравится. На самом деле я не любительница ювелирных изделий и всегда напрягаюсь, если кто-то начинает мне уж очень старательно навязывать свой товар. А «роман с телевидением» у меня пока не созрел: с одной стороны телевидение дает мгновенную популярность и неплохой заработок, но тогда в связи с занятостью сильно сокращается или совсем исчезает кино. Кино мне дороже.
- В вашем послужном списке более тридцати картин – есть работы, которые хотелось бы из этого списка вычеркнуть?
- Так сказать я не могу, есть работы, которые могли бы получиться лучше, но не всё от меня зависело. Или есть потрясающие фильмы, но в них, к сожалению роль небольшая, а есть забавные, большие роли, но фильмы прошли незаметно. Был такой сериал «Любовь.ру», в нем у нас с Натальей Гундаревой две главные роли. Но сериал какой-то обычный, незатейливый и не оставил следа. А вот чешский фильм «Коля», в котором у меня совсем малюсенькая роль получил «Оскара».
- Вы красивая, успешная женщина. Наверняка есть поклонники из разряда богатых мужчин?
- Вы знаете: нет - всех распугала своим замужеством с Сергеем… Дело в том, что я родилась в Ростове-на-Дону, а там мужчины очень простые, без затей. Они, начиная с подросткового возраста, просто подходят, и начинают довольно конкретно и серьезно ухаживать. Поэтому у меня есть опыт, как аккуратненько поставить этого человека на место, при этом желательно его не обидеть, потому что бывают такие темпераментные ребята, которым резко не ответишь - это опасно. Надо так ответить, что бы человек понял, что стоит обратить свое внимание на кого-то другого.
- Хорошо, если сегодняшних поклонников распугало замужество… Тогда, может быть помните свою первую любовь?
- Детский сад и школу опустим – это все было смешно. Мне было шестнадцать лет, когда со мной приключилась большая любовь. Невероятная афера – я поехала в пионерский лагерь под чужим именем. Соседка уезжала с дочкой на море, а ее путевку в лагерь отдала мне. Девочке, Наташе Рябовой было 12 лет, я поехала под ее именем. В суматохе мне удалось попасть в старший отряд, к четырнадцатилетним. Однажды были танцы, соответствующий антураж: музыканты пели хит «Девушка с русой косой… твои губы трогаю губами» - просто обрыдаться. Меня пригласил местный мальчик, просто красавец: загорелый, с длинными светлыми волосами – Тынгиз. Я его увидела и обмерла. С этого момента ни с кем другим он мне танцевать не позволял. После каждого танца мы быстренько разбегались в разные стороны и практически не разговаривали, потому что оба были в состоянии шока друг от друга. Он мне настолько нравился, что мне казалось: все, что я скажу, будет не очень умно, и я разочарую его. Он, наверное, чувствовал тоже самое. Мы просто смотрели друг на друга как ненормальные и танцевали. Тынгиз подрабатывал на лодочной станции спасателем, а мы ходили купаться. Каждый раз, проходя мимо я любовалась им: загорелый мальчик в плавках, с красивым торсом, а он провожал меня взглядом. А потом настал последний вечер, последний танец… отзвучала музыка, мы прикоснулись друг к другу лбами – так и стояли посреди пустой площадки, пока нас не прогнали спать. Мы так и не поговорили и не обменялись адресами – смелости не хватило. Я рыдала, наверное целый месяц, не знала, как его найти. Так она и закончилась – наша щенячья, невинная любовь. Но впечатления остались.
Пусть думают, что я ревнива
- Ирина, у вас много завистников?
- Думаю, что должны быть. Если какие-то девушки влюблены в моего мужа, то любая жена Сергея Безрукова, будь то даже Диана или Маргарет Тетчер, для них конкурент, она их должна раздражать.
- Фанатки не отравляют жизнь звонками, угрозами?
- Слава Богу, нет - мы же не эстрада, у нас все гораздо более спокойно. Есть Сережины поклонницы, с которыми я дружу, мы общаемся, они приносят мне фотографии, знают что я люблю и дарят мне подарки. Есть поклонницы, их четверо, которые приходят к Серженной маме и регулярно пьют чай и общаются. Называют себя «безрукавки». Как любому человеку, занятому актерским трудом, Сергею необходимо это внимание и любовь.
- Не ревнуете?
- Наверное, не стоило бы говорить, что я неревнива – мужчинам нравится, когда их ревнуют. Но я же понимаю, что нет повода для этого разрушающего чувства. Самое смешное, тут в одной газете написали, что я в порыве ревности у всех на глазах швырнула мобильник об асфальт. Тот, кто это пишет, просто не понимает, что мне вообще не свойственно бросаться какими-либо предметами – это не в моем характере: спросите у кого угодно.
- Да, в этой статье еще писали, что вы караулите мужа на съемочной площадке, устраиваете ему жуткие скандалы, когда ему приходится целоваться в кадре с другой актрисой и другие подобные гадости. Откуда берется этот бред?
- Я думаю, есть вещи, которые интересуют такую прослойку людей как обыватели, потом из них вылупливаются такие «замечательные» бабушки, зверские старушки, которые сидят перед подъездом и судачат. Вероятно, когда человек сам состоит на 90% из недостатков, сплетен и пороков, ему очень важно увидеть это же у кого-то из известных людей. На такой ректорат эти статьи и рассчитаны.
- А как-то бороться, опровергать не пробовали?
- Если начать с этим бороться можно всю жизнь на это потратить. Когда человек несет бред с этим надо не бороться, его лечить надо, изолировать или просто не обращать внимание.
- Вы настолько спокойно и отстранено относитесь к бытовым катаклизмам. Как вам удается?
- Некоторое время я увлекалась раджа-йогой, она учит управлять своим разумом, мягко вводить свое сознание в расслабленное состояние, причем делать я это могу в любом месте и в любое время на ходу, в транспорте, в антракте между сценами спектакля, и даже между репликами. Не обязательно закрывать глаза, садиться в позу лотоса и зажигать свечи. Это очень помогает спасать свои нервы, быть в гармонии с собой, слышать свой внутренний голос. Мне кажется, что каждый человек, если он не подавил в себе свой внутренний голос — сам себе немного волшебник. К сожалению, очень часто мы делаем не то, что просит внутренний голос, и тогда он становится все слабее и слабее. Допустим, если у меня плохое настроение, я интуитивно включаю хорошее кино, или даже мультики… Есть такие чешские мультфильмы «Пат и Мат» про двух идиотов, у которых, что бы они не делали ничего не получается. Я помню, мы с сыном взяли большую тарелку с черешней, легли на диван, включили эти мультики и стали уха-ха-тываться. Кончилась черешня, мы были сыты, довольны, насмеялись, и настроение исправилось. Во время депрессии нельзя сидеть дома, потому что появляется желание полежать, пожалеть себя. Надо куда-нибудь выбираться.
- Женщины часто поднимают настроение шопингом.
- Мне кажется целый день ходить по бутикам – это не совсем нормально. Конечно, я человек публичный, я должна хорошо выглядеть и быть безупречно одетой, но вещи я покупаю по мере надобности. Может быть новое красивое платье и повысит мне настроение, но надежнее сработает вылазка на природу или какое-нибудь интересное путешествие. Я предпочитаю активный отдых – в этом мы с Сергеем схожи, и вместо того, чтобы лежать на пляже мы скорее совершим какое-нибудь далекое, но интересное паломничество.
Мужской разговор
- Сын путешествует с вами?
- Андрею тоже это очень нравится. Он серьезно занят в учебный период, и в каникулы не сбавляет активности.
- Андрей в свое время играл в «Норд-Осте».
- Да. В течение года он играл три спектакля в неделю. Это довольно тяжело, он почти завалил учебу в школе, и мы решили дальше не продлевать контракт. Однажды он просто пришел и сказал: «Мама, мне это не приносит радости». Было какое-то внутреннее желание надавить на него, уговорить остаться – еще немного, и ему бы дали одну из главных партий. Но я этого не сделала. К счастью. Видимо, нас спас Всевышний, потому что Андрей ушел из мюзикла незадолго до трагедии.
- Вязать себя с профессией актера не собирается?
- Ему сейчас пятнадцать, мы уже ведем беседы о будущем… Горячего желания идти в театральный у него нет. Я помню, как страстна мечтала об этой профессии я, как волновалась и переживала, когда поступала в училище. Тоже самое было и у Сергея. Андрей совершенно спокоен – он хорошо и с удовольствием дублирует иностранные фильмы – «Анна и Король», «Проклятый путь», «Лохматый спецназ» - везде большие детские роли. А недавно мне сказал, что уровень современных сериалов его не очень удовлетворяет. Мне осталось только с ним согласиться – мужчина растет!
- С Сергеем находит общий язык?
- Конечно, Сергей с ним общается на равных, как с мужчиной, считает, что лучшее воспитание – это личный пример.
- Такой весенний вопрос: через три года у Андрея наступит призывной возраст. Как вы относитесь к «почетному воинскому долгу»?
- Мое личное мнение, что служить в армии надо по желанию: есть ведь ребята, которые хотят идти в армию и зарабатывать этим деньги. Я знаю много хороших мальчиков, сыновей моих знакомых, которые, отслужив, ничего кроме мата, алкоголизма, курения и разных болячек оттуда не принесли – никакого возмужания. Поэтому, если будет какая-то альтернатива, я сделаю всё, как мама чтобы не отдать сына в армию, в эти непонятные тюремные условия.
- Сегодня мы разговариваем только о вас, но так или иначе разговор коснулся вашего мужа Сергея Безрукова. За развитием вашего романа, за вашей свадьбой, за каждым вашим совместном выходом в свет пристально наблюдает пресса. Поэтому не будем задавать вам в тысячный раз одни и те же вопросы. Вспомните какой-нибудь недавний романтичный эпизод из вашей жизни.
- Сергей не любит шумных праздников, наверное, потому что ему хватает шума на работе, поэтому каждый вечер дома – романтичный и тихий. На недавний тридцатилетний юбилей я сделала мужу подарок – украв его у всех на два дня: мы были на понтоне, красиво оформленном соответственно случаю. Понтонщик отбуксировал нас на середину реки и бросил якорь. Мы купались при свечах без одежды… Это было действительно здорово, потому что из-за занятости подобное можем себе позволить нечасто.
Катерина Романенкова, Татьяна Алексеева
|
| | | 
|
