Фильмы с его участием заведомо обречены на успех, по нему сохнут женщины всей страны. И не удивительно, высокий, голубоглазый блондин, как правило, появляется на экране в амплуа героя-любовника. Выглядит он в этом амплуа вполне убедительно, и не только в кино.

    - Вы, наверное, в юности и не мечтали, что большинство женских взглядов будет смотреть на вас восторженно?

    - У меня были совсем другие мечты. Я родился в Ленинграде в рабочей семье. С деньгами было туго, поэтому даже в детстве я думал о том, что будущая профессия должна меня хорошо обеспечивать. Мы жили в гавани, большое окно нашей комнаты в коммуналке выходило прямо на финский залив. Под этим окном стояла моя кровать. Когда в доме все засыпали, я пристраивался на подоконнике и часами смотрел на порт, разглядывал корабли и мечтал стать капитаном, чтобы путешествовать по экзотическим странам. Большинство Ленинградских мальчишек в то время грезило морем, к тому же международные рейсы очень хорошо оплачивались. В Ленинграде было много морских училищ, поэтому, скорее всего в одно из них я бы поступил.

    - Что же изменило ваши мечты?

    - Мне было лет 12 - 13, когда к нам в школу пришли киношники с «Ленфильма» и отобрали меня в числе других ребят для съемок в фильме «Мандат». Как ни странно меня утвердили на главную роль. Наверное, такого белобрысого и конопатого разгильдяя, каким был я, больше во всем Питере не нашлось. После этих съемок я забыл о море, потому что моим сердцем завладела новая страсть – актерская профессия.

    - Вы были хулиганистым в детстве?

    - В моей характеристике было написано: «Мальчик очень живой». Я не могу сказать, что был заводилой, но поучаствовать в каких-нибудь аферах, возможности не упускал, например, залезть во время урока в школьную радиорубку и врубить на полную громкость забойную музыку.

    - А потом родителей вызывали в школу?

    - Как то раз, учительница так и не дождалась моих родителей и пришла к нам домой сама. О чем уж она там говорила с отцом, я мог только догадываться, но когда она ушла, отец позвал меня и жестко сказал: «Борис, ты мне больше не сын». Я ему так же сурово ответил: «Хорошо, Василий Захарович». Отец удивился и даже, кажется, обиделся, обычно я его называл «папа». Выдержал он два дня, подошел ко мне и сказал: «Ладно, ты мне снова сын, зови, уж, меня папа». Вообще, родители у меня были мягкие люди. Мама работала на «почтовом ящике» намотчицей трансформаторов, а отец был шофером, таксистом. Однажды он сбил пешехода, не на смерть, конечно, да и пешеход сам был виноват в происшествии – выбежал из-за троллейбуса, но закон того времени этот факт в учет не брал: за все должен был отвечать шофер. Как раз в это время я получил гонорар за съемки в фильме 480 рублей, и все деньги ушли на адвокатов, благодаря чему отца не посадили, а дали два года условно.

    - Признайтесь, после съемок в кино, у вас, наверное, не было отбоя от девчонок?

    - Не помню я такого, или не замечал. В то время девочками я еще не увлекался. Первая любовь ко мне пришла в восьмом классе. Ее звали Надя Комаровская – наша первая красавица, умница. Как я ее завоевывал! Поразить особой эрудицией я ее не мог, потому что был лоботрясом, подарками одаривать у меня тоже не было возможности. И я бил морду местным хулиганам, показывая, какой я сильный, таскал ее рюкзак, когда мы с классом ходили в походы, уплывал далеко от берега, чтобы она поволновалась и приносил со дна поросшие илом камушки. Я ради нее даже девятый и десятый класс окончил!

    - Вы хотели бросить школу?

    - В то время слабых учеников после восьмого класса отправляли в ПТУ – стране нужны не только инженеры, но и рабочие. У меня было предписание, идти в столярное училище, а Надя настояла, чтобы я повторно сдал экзамены в девятый класс – она сама со мной занималась. Фактически, Надюша приблизила меня к моей мечте стать актером. После школы я попытался поступить в ЛГИТМИК (Ленинградский государственный институт театра, музыки и кино), но меня срезали на третьем туре, и я пошел в институт культуры имени Крупской. Отучился год. В это время я узнал, что Павел Владимирович Масальский набирает курс в Школе-студии МХАТа – учиться у Масальского было моей мечтой, и я отправился в Москву. Каково же было мое отчаяние, когда я узнал, что экзамены уже закончены – их перенесли на неделю раньше, потому что театр собирался на гастроли в Японию. Когда я приехал, в Школе-студии шло заседание кафедры актерского мастерства – обсуждали набранный курс. Я был в отчаянии, понял, что терять мне уже нечего и ворвался прямиком в кабинет со словами: «Пал Масалич! Я хочу у вас учиться!» Мало того, что я устроил переполох, я еще и перепутал имя педагога. Но, вероятно, то, что я при всех объявил о своем желании учиться именно у него, польстило Масальскому. Мне дали шанс показать себя, и этим шансом я воспользовался. Через десять дней я привез в Москву свои документы.

    - Как вас встретила Москва?

    - Все началось с недоразумения. Накануне первого сентября я приехал в студенческое общежитие. Меня направили в 19-ю комнату, там оказалось еще два парня, тоже из Ленинграда. Мы познакомились, сидим, беседуем. Вдруг открывается дверь, и на пороге стоит молодая, очаровательная девушка. «Я здесь буду жить». Я ей отвечаю: «Замечательно, давайте жить вместе!». Оказалось, что всех Ленинградцев: и парней и девушек поселили в одну комнату. Потом, конечно, разобрались, но шутка оказалась пророческой, позже девушка, которую звали Таней Бронзовой, стала моей женой. Мы учились в одной группе, часто вместе играли этюды, потом оказались в одном театре – во МХАТе, и вот уже тридцать лет вместе. Студенческое увлечение переросло в прочный союз.

    - А как же ваша Питерская любовь?

    - С Татьяной мы стали близки на втором курсе, а весь первый курс я каждый выходной ездил в Ленинград к Наде. На стипендию 25 рублей много не наездишься, приходилось путешествовать «зайцем», в общем вагоне, на третьей полке. Я не мог так сразу оторваться от родного города, в котором осталось все: серые улочки, грязный порт, наш старенький дом, папа с мамой, друзья, любимая девушка… Я страшно тосковал.

    - Чем закончилась этот роман?

    - Ничем. Я же сказал, что на втором курсе я уже вовсю ухаживал за Таней. Так получилось: с глаз долой, из сердца вон. В Москве у меня началась совсем другая жизнь. На втором курсе я устроился работать в метро уборщиком, мыл фойе перед турникетами с двух сторон станции «Проспект Маркса» (сейчас- «Охотный ряд») – возил по полу такую ужасную машину. Я настолько овладел этой профессией водителя… точнее возителя этого агрегата, что выполнял свою работу за час, за что и был переведен начальником с режима работы «через ночь» на режим «каждую ночь». Мне ничего не оставалось, как согласиться, но при условии, что я буду мыть пол только машиной. «Конечно, не давать же тебе тряпку, для этого у нас бабушки есть», - ответил начальник. И я тут же взял грех на душу и сломал одну машину, чтобы мыть только одну сторону фойе. Если всю ночь работать, на любовь времени не останется. За эту работу мне платили 110 рублей, и стипендия 25 рублей – этого хватало, чтобы и поесть хорошо, и за девушками ухаживать.

    - Прежнюю страсть никогда не вспоминали?

    - Почему же? Как-то раз даже пытался ее разыскать. Года два назад был на съемках фильма «Хочу в тюрьму» в Питере. Взял машину, съездил к родителям на кладбище, доехал до гавани, а потом часа три бродил по местам своего детства: подошел к ЕЕ дому, постоял под окном, нашел дерево, на котором когда-то вырезал ее имя – надпись сохранилась и сейчас. Потом узнал, что Надя вышла замуж за летчика и уехала из города. Жаль…

    - Вы трудно расстаетесь с женщинами?

    - Не легко, если, действительно настоящее чувство - долго переживаю.

    - В кино вы чаще всего играете героев любовников, почему?

    - Любовь к противоположному полу, конечно, накладывает свой отпечаток. Вообще, герой-любовник – очень серьезное амплуа, быть убедительным в такой роли сложно. Но если я это слышу от двух милых девушек, значит у меня получается. Я не хочу сказать, что в актерской профессии я всеяден, но я не люблю отказываться от ролей. Если ты говоришь, что эта роль не твоя, значит, ты расписываешься в своей актерской беспомощности. Сделай роль своей – тебя же этому учили. Но если оглядываться на все мои работы в кино, наиболее любимые фильмы – «Криминальный квартет», «Берег», «10 лет без права переписки», «Жених из Майами» - за эти роли мне не стыдно. В последние годы мне очень нравится работать с Анатолием Эйрамджаном, соглашаюсь участвовать в его картинах, даже не читая сценарий. Совершенно неповторимая атмосфера на съемочной площадке – сплошной праздник, как он сам говорит «съемка в стиле Макдональдс – там быстрая еда, здесь быстрая работа».

    - Ваши партнерши, в основном девушки молодые, наверняка, не всем удаются любовные сцены?

    - Ну, это же надо порепетировать, хорошенько…(актер хитро улыбнулся). Помню, однажды мы снимали постельную сцену в фильме «Отцы». По сценарию я должен был взять партнершу на руки, бросить на и постель, а потом с расстояния 2-2,5 метра прыгнуть на нее. Я тогда был помоложе и помощнее. Отрепетировали – все нормально. Снимаем первый дубль: я поднимаю девушку, бросаю, отхожу от постели, чтобы полет был продолжительнее, эффектнее, разбегаюсь, прыгаю… Едва я падаю на партнершу, постель не выдерживает – все четыре ножки ломаются. Смеха было много. Думаю, если бы такая ситуация в жизни возникла, не скоро бы у меня появилось желание вытворять подобные финтили.

    - А как ваша жена относится к подобным сценам? Не ревнует?

    - Ну, что вы? Она же профессиональный человек. Вот, когда со мной случались всякие закидоны, она ревновала. Она же все чувствует, что со мной происходит. Но у нее есть один очень большой талант – она умеет прощать. В этом, видимо, и состоит секрет сохранения семьи – в умении прощать и держаться друг за друга.

    - «Закидоны» и сейчас бывают?

    - Ну а как же. «Седина в бороду, бес в ребро». Сколько вокруг соблазнов! Вы же сами подметили, что мои кино-партнерши молоденькие. Как тут устоять? Помню, был у меня безумный роман с одной актрисой. Я был влюблен в нее головокружительно, да и она, думаю, тоже. Я – женатый человек, она – замужняя дама. Как-то вечером она собралась с мужем в ресторан «Славянский базар» на свадьбу. Мне стало одиноко, и я решил: «А не сходить ли и мне?». Но меня никто туда не приглашал, да и в ресторан в то время попасть было сложно, но мне удалось убедить швейцара меня пропустить. Свадьба проходила в Красном зале за дверью, а обслуживали ее официанты в русских костюмах: красные рубахи-косоворотки, шаровары и сапожки – снуют с подносами туда-сюда. Я одного поймал за рукав, объяснил ему мои страдания и предложил поработать за него. Парень оказался авантюрным, мы поменялись одеждой, и я с подносом вошел в зал… Моя любимая от удивления даже вилку уронила. Самое смешное, что жених меня узнал – в то время я уже активно снимался, - и даже робко поинтересовался, не меня ли он видел в кино. Я помотал головой и ловко умыкнул у него из-под руки тарелку. Зато, какой был вечер: я подливал вино в фужер любимой, с обожанием смотрел ей в глаза, а ее супруг, сидящий рядом ни о чем не догадывался. Это приключение продлило наш роман еще на некоторое время. 

    - Поговаривают, что одно время поклонницы у вашего дома установили круглосуточное дежурство?

    - Была одна сумасшедшая, которая почти два года встречала меня у подъезда. Сначала дарила цветы, потом писала записочки с признаниями, в конце концов, стала оскорблять мою жену, грозила, что обольет ее кислотой. Мы ни на шутку испугались, мало ли что взбредет в ее ненормальную голову. Долгое время сохраняли ее записки с угрозами, но в милицию обращаться не стали – «террористка» сама куда-то исчезла, наверное, новый «объект обожания» нашла. Но свято место, пусто не бывает. На месте одной ненормальной материализовалась другая, которая ездила за мной по съемочным площадкам. Однажды ей удалось пробраться даже в Севастополь, притом, что этот город – закрытый. Я снимался в фильме «Слушать в отсеках», жил в гостинице черноморского флота. Можете представить, какая там охрана? Я себя чувствовал в полной безопасности, открываю дверь номера – она стоит. Выгнал, конечно. Потом оказалось, девушка прикинулась медсестрой скорой помощи: халатик белый, чемоданчик: «Вызов в такой-то номер – сердечный приступ». Когда я был помоложе, среди моих поклонников были даже «представители сексменьшинств» - вот уж кто вел себя примерно: цветочки у служебного входа вручат, автограф возьмут и отойдут в сторонку обожать на расстоянии.

    - Вы категорично настроены против девушек-поклонниц?

    - Ну почему же? Если нормальная девушка… Ко мне на спектакль «Дорогие мои, хорошие» уже несколько лет ходит девушка Оксана, и каждый раз на одном и том же месте сидит, она уже стала моим талисманом. Я себя поймал на мысли, что выходя в зал, ищу ее глазами, поэтому, когда однажды она не пришла, я заволновался. После спектакля она обязательно заходит ко мне за кулисы. Это очень трогательно.

    - Несколько лет назад вы снялись в клипах у Любви Успенской. Ходили слухи, что у вас был роман?

    - Любочка мне очень нравится, как певица, поэтому я и согласился сыграть ее любимого мужчину, но эта «любовь» за пределы съемочной площадки не выходила. Да и когда? Съемки клипа «Карусель» проходили на Шаболовке и длились всего одну ночь, а за шутками и прибаутками вообще пролетели незаметно. Люба – удивительный и добрый человек с тонким чувством юмора.

    - Разнообразие ваших творческих пристрастий поражает, наверняка ваша актерская судьба сталкивала вас с ролями, которые влекут за собой неприятности?

    - Мне кажется, что есть вещи, которые не надо затрагивать. Например, ту же веру. У нас в театре шел спектакль «Демон». Хороший спектакль, сильный, именно поэтому он, наверное, не понравился там, наверху… Погибла главная героиня Лена Майорова, сильно пострадал во время репетиции Вячеслав Невинный, а уж когда погиб главный герой - Сережа Шкаликов спектакль сняли. Необычный случай произошел и с моим спектаклем «Дорогие мои, хорошие» о Сергее Есенине, когда мы сдавали постановку министерству культуры. Там есть эпизод: маленький мальчик, тогда его играл мой сын Вася, выносит жбан с водой, льет мне на руки, и я делаю омовение лица. Непонятно как, в жбане оказался авиационный бензин. Слава Богу, никто не бросил спичку…Говорят, Есенин был шутником…

    - В одном из недавних интервью ваша жена прямо заявила о близких отношениях с Олегом Николаевичем Ефремовым.
    - Я могу вам совершенно откровенно сказать, что под близкими отношениями подразумевается не любовная связь, а духовное родство. Татьяна Васильевна и Олег Николаевич были близки по духу, они мыслили одинаково. Причем, Олег Николаевич был настолько интеллигентным человеком, что сразу подошел ко мне и сказал: «Борь, ну ты же понимаешь, что я не в том возрасте, чтобы заводить интрижки, Татьяна меня интересует ни как женщина, а как человек».

    - У вас были какие-то подозрения?

    - Нет, у меня даже мыслей никаких не возникало. Олег Николаевич не терпел никакого подхалимажа, а Таня единственный человек, который говорил ему все, что думает. Наверное, поэтому она столько лет проработала на должности завтруппой.… С приходом О.П. Табакова ее уволили: новая метла, по-новому метет. Наверное, я бы поступил так же.

    - Естественно возникает вопрос: удобно, когда жена занимает такую должность?

    - Почему-то все думают, что моя жена составляет репертуар, как удобно мне. Ничего подобного, все с точностью до наоборот. Если идет замена спектакля, ей легче поставить меня, мол: «Боря, давай!». «Как же так, Тань, у меня сегодня съемка!» «Ничего не знаю. Ты актер театра, остальная работа второстепенна». Вот такой семейный разговор. 

   - Борис Васильевич, если бы вам представилась возможность создать для себя эталон женщины, этакую куклу Барби для Щербакова. Какой бы она была?

    - Во-первых, блондинка с длинными волосами, не зря же говорят, что «мужчины предпочитают блондинок».

    - Соответственно: голубые глаза, виноватая улыбка, наивный взгляд?

    - Не обязательно наивный. Пусть она будет опытной, лет 25-28. Рост не больше 175, но если меньше 164 – это тоже интересно. Средней упитанности, с бюстом четвертого-пятого размера, но не меньше третьего…

    - Предположим, вы едете на машине, и видите такую девушку…

    - Я увидел однажды такую и попал в аварию - засмотрелся. Это было года два назад. Весна, апрель, солнышко, первые по-настоящему теплые деньки, когда девушки с себя все снимают, и на них приятно посмотреть. Мини-юбки, ножки, улыбки… Я еду по дороге, а по другой стороне этакое идеальное создание порхает. Я к ней взглядом буквально приклеился и вдруг ба-а-бах-х-х! Вроде, ехал не быстро, но несчастную машину, под названием «Ока» так поддел, что она у меня на капоте оказалась, потом отскочила, как мячик и врезалась в автомобиль ГАИ. Слава Богу, все остались живы-здоровы. А «идеальная девушка» тем временем ушла, она и не знала, что из-за нее такая катастрофа произошла. Вот, дурак, надо было бросить автомобильные разборки и догнать красавицу.

    - Вы допускаете спонтанные знакомства?

    - Почему бы нет? Если понравилась девушка, разве можно ее упускать. Все мы люди. Но это не значит, что сразу в постель. Самое приятное - процесс развития отношений – ухаживание, общение! Возвращаясь к вопросу об «идеале» – женщина должна волновать, возбуждать воображение, если она манкая, я могу ей простить все: и глупость, и отсутствие таланта, и многое другое.

    - В таком случае, какими чертами характера она должна обладать?

    - Ну, что мне с ней жить что ли, с этой «Барби»? Идеальные черты характера у моей жены, она понимает меня без слов, каждую минуту знает и мое настроение и мои желания, поэтому мы и живем вместе тридцать лет. У нас с Таней сын Вася, названный в честь моего отца, Татьяна думает, что в честь ее отца, но я –то знаю, что в честь моего. Странное дело, мне 50 лет. Когда мне было 20, пятидесятилетние казались мне безнадежными старцами. Но сейчас я не чувствую, что сильно изменился, или постарел. Думаю, что всегда надо ощущать себя на 20 лет и любить красивых девушек.