Не у каждого актера есть заветная роль, ставшая визитной карточкой. Наверное, это актерская удача. В жизни Ирины Шевчук таких удач было много, все, о чем она мечтала, сбывалось с завидной точностью – был и «сказочный принц», был и счастливый случай, подаривший ей судьбоносную роль Риты Осяниной в фильме «А зори здесь тихие», были и поездки в диковинные страны в самый разгар «железного занавеса», а теперь есть еще и свой кинофестиваль.

    Москва – хорошо, а олени лучше!

    - И этого всего добился человек, который в детстве и не собирался становиться артисткой?

    - Моя мама была учительницей, папа – военным моряком, но какое-то время он преподавал математику в школе. Какое будущее уготовлено такому ребенку? К тому же у меня были заметные способности к педагогике – дети меня любили, ровесники слушались. Но подспудно я все-таки мечтала стать артисткой – мы устраивали концерты на лестничной площадке, и я пела песни Зыкиной про Россию, про Родину… Я вообще была патриотичным ребенком, очень любила свою землю, наш маленький поселок… Я родилась на берегу Баренцева моря, безумно красивое место – белые ночи, птичьи базары, настоящая тундра… Кто из вас видел северное сияние? А я его видела каждый вечер по несколько раз. И в упряжке на самых настоящих оленях меня с сестрами папа катал каждую зиму… У меня было очень счастливое детство! Наверное, поэтому я была мечтательницей.

    - И как все девчонки, мечтали о сказочном принце под алыми парусами?

    - Конечно. Но я не считала, что принц должен быть обязательно капитаном, или летчиком, мне было все равно, какая у него будет профессия – главное, принц. И поэтому в первом же классе я влюбилась в одноклассника, а через три дня разлюбила его – он оказался не принцем. Более серьезная влюбленность ко мне пришла в пятом классе. Мы с родителями уже переехали в Киев – новая школа, новые друзья, сплошная романтика. Я встречалась со старшеклассником, мы писали друг другу письма, прогуливались вечерами вместе… Это была совершенно платоническая любовь, никаких поцелуев. Даже если кто-то увидит, что ты идешь с мальчиком – наутро вся школа знает. Я была влюблена и насочиняла ему столько положительных качеств! У меня так было всегда: стоит влюбиться, сразу начинаю дорисовывать и допридумывать своего избранника по-своему.

    - Наверное, разочаровывались часто?

    - Нет, просто, когда образ был до конца придуман, мне становилось не интересно, и любовь проходила. Мне было гораздо интереснее любить книжных героев, может быть, поэтому я читала, как сумасшедшая, все подряд. Я вообще была примерной ученицей. Да к тому же комсоргом, один мой приятель, когда вступал в комсомол, от моих вопросов даже в обморок упал, так переволновался. А еще я была Юным Макаренковцем, у меня даже такой значок сохранился. В нашей школе был класс ребят, сбившихся с пути, второгодников, хулиганов, тех, кто стоял на учете в милиции. У меня на перевоспитании было несколько таких подопечных, как в фильме «Неподдающиеся», я водила их в кино, на каток, разговаривала с ними о книгах, кто-то начинал за мной ухаживать… В одного из них, самого симпатичного, я была чуть-чуть влюблена и поэтому занималась им больше, чем другими. Но он меня бессовестно обманывал, тайком курил и при встрече отворачивался, чтобы я не унюхала запах табака. Что с моими подопечными стало сейчас, не знаю, потому что я поступила во ВГИК и уехала в Москву, повлияла ли я как-нибудь на их судьбу?.. Хочется верить, что повлияла.

    Сразил раскосыми глазами

    - Очень часто девочки идут в актрисы из-за несчастной любви, чтобы доказать избраннику, что он много потерял.

    - Не было у меня такой несчастной любви, но мальчик, который «много потерял» был. Я уже училась в драматическом кружке, вопреки желанию родителей, мечтала стать такой же, как Быстрицкая, была главной заводилой и выдумщицей в плане разных вечеров… Однажды на один из вечеров я предложила пригласить студентов театрального института. Эти двое ребят шикарно пели, играли на гитаре и нам казались какими-то заоблачными: красивыми, элегантными, жутко взрослыми. Один из них пригласил меня на свидание – это было первое взрослое волнение. Мы с ним гуляли, куда-то ходили, а однажды, проводив меня до подъезда, он попытался меня поцеловать по-настоящему. Боже мой, сказать, что это был восторг или потрясение от перевернувшего меня чувства, как это обычно пишут в романе – нет. Я даже не могу сказать, приятно мне было или нет, это было скорее удивление, или даже испуг. Потом наша дружба как-то очень быстро закончилась, ему было со мной не интересно, я была еще совсем ребенком с чистыми романтическими мечтами, а ему от меня хотелось большего. Позже, когда я уже стала артисткой, мы иногда виделись, но все его попытки вернуть прошлое были бесполезны – поезд ушел, надо было раньше суметь всего от меня добиться.

    - Отомстили?

    - Ну что вы, просто в это время я уже была серьезно влюблена в Талгата Нигматулина. Это была потрясающая, большая, трудная и опасная для обоих любовь, когда ты действительно понимаешь, что ради этого человека готов на все. Но такая любовь, тем более в юные годы редко бывает со счастливым концом. Но в тот момент, когда я его впервые увидела, я об этом не задумывалась, меня просто ослепило.

    - Любовь с первого взгляда?

    - Да. 1 сентября я возвращалась из института в общежитие. Тогда я еще как нормальный человек, на автобусе ездила, это потом стала кататься на такси. Я выхожу из автобуса и вижу потрясающего парня с чуть позолоченной загаром кожей, с копной развивающихся черных волос, с раскосыми глазами, в джинсах, модной рубашке апаш – я просто с ума сошла сразу, я даже представить не могла, что такое бывает. Оказалось, что он студент второго курса, и мы живем в одном общежитии. Я почувствовала, что между нами прошла искра.

    - Что вас так зацепило в нем?

    - В нем была такая сумасшедшая азиатская красота, именно мужская красота, он был очень ловкий, занимался борьбой, карате. Ну, ножки, прямо скажем, не прямые, но все остальное очень красивое. К тому же в нем была сумасшедшая жажда жизни, знаний, он хотел все увидеть, все узнать, он читал, как ненормальный, интересовался фильмами, сам писал – позже он окончил сценарные курсы и успел выпустить небольшой авторский сборник. А я была полной противоположностью – светленькая, чистая девочка, в нем я увидела те черты, которых не хватало мне самой, и поверила, что это тот самый сказочный принц, о котором мечтала с детства. К тому же, эта эмоциональная вспышка попала на благодатную почву – развеселое ВГИКовское окружение, друзья Талгата: Коля Еременко и Юра Николаев – настоящие казаки-разбойники, победители, искушенные второкурсники, они пели, играли на гитаре, танцевали, умели красиво ухаживать за девочками – не влюбиться было невозможно. А потом наш курс отправили в колхоз, собирать крошечную картошку под моросящим дождем, где мы замерзали, голодали, но все равно жили весело. Там я и научилась курить – когда от голода желудок подводит, только сигарета и спасает. И вот туда, «на картошку» к нам приехали ребята, конечно, все разбились по парам, мы с Талгатом провели весь день до глубокой ночи вместе и к электричке вышли уже в обнимку.

    Пряталась от его голоса

    - Подружки, наверное, обзавидовались…Не пробовали у вас увести кавалера?

    - Да кто бы посмел? Да разве ж я свое отдам? Может быть, и были такие, которым нравился мой любимый, но меня это не волновало. Два года мы практически не расставались, а потом все закончилось… Это был очень трудный роман, кто-то из нас должен был пойти на большую жертву ради другого. Талгат человек восточный, ему нужна была, прежде всего, женщина и жена, мать его детей, а я такой уже не была – оказалось, что я тоже сильная личность. В какой-то момент я хотела выйти за него замуж, но поняла, что ни к чему хорошему это не приведет, что если еще какое-то время мы будем вместе, кто-то из нас погибнет – к этому я пришла через тяжелые переживания и размышления и сознательно оборвала наш роман. А последней точкой стала ссора, Талгат по дурости очень сильно меня обидел, я вышла от него и сказала себе: «Все».

    - Он не пытался искупить вину и все вернуть?

    - Позже, когда мы уже закончили ВГИК и разъехались по домам он приезжал ко мне в Киев, пытался разговаривать с моими родителями… Но не для того я целый год, пока мы продолжали учиться вместе, избегала встреч, бросалась прочь, едва заслышав его голос, чтобы не дай Бог, ни я его не увидела, ни он меня, чтобы снова втянуться в эту гибельную любовь. Мы нашли компромисс и остались в хороших дружеских отношениях.

    - Вы обмолвились, что в вашей компании был Николай Еременко, его бархатный голос и хитрый прищур свел с ума ни одну женщину, вас не коснулись его чары?

    - Коля был близким другом Талгата, а для меня он стал подружкой и подушкой, в которую я выплакивала все свои проблемы и сомнения, он знал обо мне все и все-время старался как-то свести нас с Талгатом, он очень хотел, чтобы мы были вместе. Несмотря на его имидж супер-мэна, Коля был очень душевным, и таким, каким знала его я, его никто не знал, может быть только мама с папой, или любимые женщины. Мы могли не видеться годами, но встречались всегда, как самые близкие люди. Смерть Коленьки – эта одна из самых больших моих потерь.

    В одной постели с Ольгой Остроумовой

    - Есть такая русская традиция клин клином вышибать, не пробовали лечиться от любви новой любовью?

    - Во ВГИКе мне мальчики говорили: «С тобой нельзя пофлиртовать, на тебе надо сразу жениться», - такая у меня была чистая репутация. Когда я стала постарше, таких слов мне уже не говорили… Но недостатка в кавалерах я никогда не испытывала, да и сейчас их хватает. Но тогда я с головой ушла в работу, как раз в это время сбылась еще одна моя детская мечта. Я мечтала: стану актрисой, однажды ко мне подойдет режиссер и пригласит сниматься в кино, и эта роль сделает меня знаменитой…

    - И к вам подошел Станислав Ростоцкий и позвал в «А зори здесь тихие»?

    - Он пришел к нам в училище, искал исполнительницу роли Женьки. Наш педагог Белокуров был категорически против, чтобы студенты снимались, но на этот раз он не возражал. Меня в этот день на занятиях не было, поэтому на следующий день я сама пошла в съемочную группу. Ростоцкий только мельком взглянул на меня, фыркнул: «Не годится, какая она Женька, пигалица?! Но если хочешь, можешь в массовке подзаработать», - и ушел. Я не просто переживала, я обрыдалась от обиды, а Ростоцкого возненавидела и сказала себе, что никогда в жизни не хочу его даже знать. Но через несколько дней мне позвонили и пригласили прийти – оператор заметил, что у меня глаза грустные и настоял, чтобы меня попробовали на Риту Осянину. Так и решилась моя судьба.

    - Рассказывают, что Ростоцкий как-то по-особому относился к женщинам?

    - Безусловно, и никто меня не осудит за то, что я об этом говорю, он был мужчиной, рядом с которым любая женщина становилась женщиной, в него влюблялись все без исключения. Он многому нас научил просто по жизни, как себя вести, как показаться в обществе, что одеть… Когда мы с Ольгой Остроумовой впервые ехали заграницу, на Венецианский фестиваль с «Зорями…», мы жутко боялись, угрохали все гонорары на платья – ведь там по протоколу к каждому выходу надо переодеваться. Мы боялись одного слова «заграница», а вдруг нас там не встретят, вдруг мы потеряемся. Приземляемся в Венеции, выходим из самолета, а там стоит наш красивый, элегантный режиссер в окружении фотокорреспондентов с двумя огромными охапками цветов, нас снимают, сажают в катер и везут, как по столбовой дороге в гостиницу, где мелькают разные знаменитые лица. Были в Венеции и смешные истории. Все началось с того, что мы с Ольгой категорически отказались селиться в разных номерах: «Мы только вместе!». Нам объясняли, что вас, мол, неправильно поймут. Смысл этого «неправильно» до нас дошел только к концу фестиваля, когда мы своими глазами увидели такие «неправильные» парочки. А в конце фестиваля нам пришлось отстаивать честь страны за банкетным столом, когда один из устроителей мероприятия поинтересовался: «На экране-то вы ловко спирт пьете, а сейчас слабо?». Мы с Ольгой в замешательстве, вижу, Ростоцкий подмигивает, мол, не посрамите – пейте. Нам налили по граненому стакану водки и… мы махнули до дна. Все зааплодировали! Минут через двадцать я смотрю на Олю и вижу, что их две. Помню, как мы спустились по лестнице на первый этаж и ключнику даже по-итальянски номер назвали, но дальше, как мы дошли до номера, как в него попали и как уснули – не помню. Утром мы проснулись от стука в дверь, потому что заботливый Ростоцкий заказал нам завтрак в номер. Мы с Ольгой лежали поперек кровати в вечерних платьях – что уж о нас подумал официант, не знаю.

    Побольше сплетен – хороших и разных

    - Известность, обычно, приводит за собой огромную толпу поклонников, сильно докучали?

    - Мои тогдашние поклонники теперь уже взрослые дяденьки, часто на творческих вечерах встает какой-нибудь бородатый мужик и говорит: «Я влюбился в вашу героиню, когда был еще маленьким». «Да сколько же тебе лет, моя радость», - задумываюсь я и начинаю вспоминать, сколько лет мне. Да, поклонников было много, приходили мешки писем…Но их вообще по жизни было много, и есть, без этого не может жить ни одна женщина. Это приятная и красивая игра – завоевывать сердца, принимать комплементы и подарки, влюбляться, расставаться. Практически всегда инициатором разлуки была я, не помню, чтобы кто-нибудь из мужчин меня хоть как-то обидел. Я обижала, но не специально. У меня появился один поклонник из Индии, кино-продюсер, он часто приезжал, оказывал какие-то знаки внимания и, когда однажды я оказалась в Дели на кинофестивале, он пригласил нашу творческую группу к себе во дворец и очень хорошо принимал. А в конце фестиваля высказал желание сделать мне какой-нибудь подарок, стал выспрашивать, что я больше люблю: бриллианты, изумруды, сапфиры, что предпочитаю: кольца, браслеты, колье… Его английский язык, помноженный на индийский диалект я понимала с огромным трудом, но до меня дошло, что он хочет подарить мне какое-то роскошное украшение – он был очень богатым человеком. Но так как нам, советским актрисам никаких подарков принимать было нельзя, что я считаю огромной глупостью, потому что все, что мы сюда бы привезли, в стране бы и осталось, я, ужасно кокетничая, стала отказываться, думая, что наш, русский мужик все равно бы подарил. Индийский мужчина принял отказ, как отказ, да еще и обиделся на меня. Потом в мою сторону даже не смотрел.

    - А из уст в уста полетела сплетня, что у Шевчук шуры-муры с иностранцем?

    - Сплетни ходили в другой раз, когда я на приеме у премьер-министра Пакистана залюбовалась его картинами, а он, обхватив меня за открытые загорелые плечики, лопотал мне по-английски, что лучшие картины у него в спальне. Ни о чем срамном я в тот момент не подумала, меня озадачило, как же я там, в спальне с ним буду изъясняться и пригласила переводчика. А потом все шутили, что Шевчук ходила в спальню к премьер-министру с переводчиком. Там, действительно были шикарные картины, а вот завести роман с иностранцем, выйти за него замуж и остаться за границей я никогда не хотела, хоть таких возможностей у меня было много.

    - Ну а самая невероятная сплетня о вас?

    - Ха, мне бы не хотелось, чтобы о них писали. Какие могут быть сплетни об актрисах? Что она чья-то любовница и что ее кто-то толкает. И развенчивать эти сплетни ни в коем случае нельзя. Скажу всем молодым актрисам: если считают, что ты любовница президента, поддерживай это, как можешь - таинственно молчи, ухмыляйся, заводи недоуменно глаза, - пусть все так и думают. Потому что, как только ты развенчаешь это, скажешь, что ты сама всего добилась, что за твоей спиной никого нет, на тебя сразу, как пираньи накинуться все твои завистники. Поэтому все сплетни хороши, и чем они более фантастичны, тем лучше.

    Милка Йовович Киевского разлива

    - Приходилось ли вам претворяться во время съемок – изображать страсть, люто ненавидя партнера, или все-таки играть любовь без взаимной симпатии нельзя?

    - В двух фильмах я снималась с одним очень известным актером, которого я органически не перевариваю и по сей день, потому что более неприятного человека я не знаю. Но я ему этого никогда не показывала, правда один раз я его чуть с балкона не скинула за хамство – он пьяный вышвырнул в окно стул, сильно ранил прохожего, и попытался свое хулиганство свалить на фотографа, а когда тот начал возражать, он ему еще и зуб выбил. Вот тогда я и вытолкнула хама на балкон и сказала: «Сейчас сам полетишь вниз!». Но, тем не менее, мы играли любовь.

    - Как же это возможно!?

    - Это моя профессия. Когда я училась у Белогурова, а он был потрясающий технарь, он говорил: «Если ты не можешь изобразить влюбленность, подойди чуть ближе к партнеру и внимательно считай его ресницы – будет ощущение, что ты в него влюблена до потери сознания.

    - С завистью и ее последствиями часто сталкивались?

    - Да и сейчас порой сталкиваюсь, наверное, это символ моего благополучия. Предавали в основном подруги, иногда довольно серьезно. Я знаю, что одна моя подруга писала на меня анонимки, чтобы меня не выпускали за границу. Мне показали эти анонимки, конечно, они были не ее рукой написаны, но она в этом участвовала. Теперь я этого человека просто не замечаю, даже если она рядом стоит. Поэтому у меня друзья в основном мужчины, с ними проще, у них либо деловая заинтересованность, либо личная симпатия. Женщин-подруг у меня две, обе еще с юности, и обе заграницей…

    - Одна из них мама очень известной актрисы Миллы Йовович.

    - Да, с Галочкой Логиновой мы дружим с первого курса ВГИКа, и это действительно настоящая дружба. Можно сказать, что я довольно заметно поучаствовала в ее личной жизни. У нас в Киеве при польском посольстве был организован интернациональный клуб, где собирались иностранные студенты, молодые, талантливые ребята, будущие знаменитости. Галя приехала из Москвы сниматься в фильме «Много шума из ничего». И я ее, как подругу в этот клуб пригласила - там было интересно: мы слушали пластинки, которые еще много лет Союзе не появлялись, мы читали книги, отпечатанные подпольно, мы дурачились, танцевали, мы пили такие напитки, о которых тут и не слышали, туда же приносили хорошие вещи, что артистам было весьма полезно – мы могли купить что-то оригинальное или попросить ребят, чтобы привезли. Это была немножко другая жизнь – веселая, молодая, красивая! Там Галка и познакомилась с будущим мужем Бови (???), он учился в медицинском. Это была безумная любовь, но нелегкая, и прежде чем окончательно поселиться с мужем в США, Гале пришлось помотаться по Европе. Милка (ред. Милла Йовович) родилась здесь, мы все ее нянчили: бегал такой толстенький клоп, и кто бы мог подумать, что из нее получится.

    Ливень к юбилею заказывали?

    - Вопрос, который очень любят журналисты – о романах на съемках…

    - Так-так-так…. Я что-то не помню, были ли у меня романы с актерами, пожалуй, нет… я их больше, как подруг воспринимаю…

    - Удивительно: все женщины-актрисы отрицают романы на площадке, а мужчины-актеры говорят в один голос: «Да, конечно были». С кем же тогда у них романы случаются?

    - Что такое роман для женщины? Это долгосрочные отношения, а для мужчины роман - это любое приключение. Приключения – да, бывали, у кого их не было. Представьте, молодая, симпатичная, в условия экспедиции, да еще играет о любви и при этом она говорит: «Ах, ничего не было!», - ложь. Без любовного приключения нет стимула к жизни, но чтоб роман – Боже упаси, только не артист.

    - А ваш муж разве не артист?

    - Он музыкант, композитор и аранжировщик. Когда мы познакомились, он был музыкальным руководителем программы «Товарищ кино». Два года мы друг друга не замечали, а потом мне предложили музыкальный номер. И вот пока мы репетировали, между нами словно пробежала искра. Довольно быстро роман перерос в брак, «долгий и счастливый» - как пишут в сказках. Через год родилась дочка – сейчас уже взрослая барышня, учится менеджменту во ВГИКе, иногда снимается в рекламе и в клипах. Конечно, не все безоблачно, все-таки и я актриса, и Саша всегда был в центре внимания женщин – но мы взрослые люди, все понимаем и обходимся без выяснения отношений. Сейчас Саша работает со мной, занимается музыкальной частью фестиваля.

    - Много писали о скандале, связанном с вашим фестивалем «Киношок».

    - Скандала не было, больше десяти лет председателем фестиваля был Евгений Жариков. Но подросло молодое поколение, по-новому воспринимающее жизнь, коммерцию, шоу-бизнес. И безусловный лидер этого поколения Сережа Жигунов – прекрасный продюсер, умеющий доставать деньги и делать грамотное гало-представление, к тому же с огромным запасом энергии. Жене надо было спокойнее отнестись к смене лидера, это же не пожизненный пост, придет время, и Сережа уступит свое место более молодому.

    - Мы слышали, что погода к вашему фестивалю не очень благосклонна?

    - Открытие юбилейного фестиваля чуть не сорвалось из-за дождя, в самую последнюю минуту тучи ушли, кстати, и пятилетие тоже мы встречали под ливнем, пришлось его даже на другой день переносить, потому что действо происходит под открытым небом. В это время года в Анапе вообще дожди редкость, а нам досталось. Вообще, говорят, что юбилейные даты всегда связаны с чем-то нехорошим, как будто тебя высшие силы проверяют. Я даже день рождения не праздную в день, когда родилась, потому что в это время за именинника ангелы отчитываются и ты без их опеки незащищен.

    - Вы верите в мистику?

    - Я верю, что это существует, что есть люди, которые умеют лечить, которые обладают необычными возможностями, наверное, это есть в каждом человеке, только не всякому открывается, я даже верю, что существуют барабашки…но не верю в то количество магов и чародеев, которое сейчас развелось, словно где-то трубу открыли, и они все вдруг повалили: хочешь – тебе удача, хочешь – любовь, деньги… Тогда бы президенту достаточно было собрать всех чародеев и сказать: «Ну-ка сделайте страну богатой, людей счастливыми, и внешний долг пусть сам собой выплатится». Ан, нет, приходится всего самим добиваться.